Теперь ты меня видишь - Страница 15

Или нет. Все-таки на верхней ступеньке лестницы, ведущей в мой подвал, далеко не каждый день стояла непричесанная девица в розовой куртке, а именно эту картину я застала. Девица как будто не решалась приблизиться. Она вздрогнула, когда я отперла дверь, отошла в сторонку и дождалась, пока я к ней поднимусь.

— Лэйси, — вдруг обратилась она ко мне, хотя я точно видела ее впервые в жизни. — Можно вас на минутку? Я хочу кое-что рассказать насчет вчерашнего убийства.

15

— Простите, мы знакомы?

Девушке было немного за двадцать, и смотреть на нее — поверьте, я вынуждена это сказать — было весьма неприятно. Крашеные черные волосы, смазанные каким-то сомнительным жирным гелем, густой слой румян на подбородке, призванный скрыть россыпь прыщей. В левом ухе я насчитала шесть сережек-гвоздиков. Правого уха у нее не было. Шрамы от ожога, тянувшиеся по желвакам, справа выглядели особенно страшно.

— Меня зовут Эмма Бостон, — сказала она. По голосу ее можно было бы принять за пожилого курильщика. — Я занимаюсь этим убийством. И у меня для вас есть информация. Давайте зайдем внутрь.

— В каком смысле — занимаетесь?

Я попыталась припомнить, видела ли ее в Льюисхэме или хотя бы в Саусварке.

Глаза Бостон закрывали гигантские затемненные очки. Возможно, глаза тоже были повреждены.

— Вы ее нашли, — сказала она. — И она была еще жива, так?

Нет, эта женщина явно не работала в полиции.

— Я задам вам еще вопрос, а потом попрошу уйти. Итак: что вы тут делаете?

Бостон хотела было ответить, но вместо этого хрипло закашлялась.

— Она вам что-нибудь говорила перед смертью? — наконец выдавила она сквозь кашель. — Ее уже опознали?

Ну, теперь все более-менее ясно.

— Вы журналистка?

Она плотно сжала губы. Привыкла, должно быть, к уклончивым ответам.

— Послушайте, нам обеим нужно выполнять свою работу. Мне кажется, мы могли бы друг другу помочь. — Она огляделась по сторонам. — Где мы можем поговорить? У меня действительно есть важная информация.

— Следствие ведет детектив-инспектор Таллок, — сказала я. — Она работает в льюисхэмском отделении.

— Хорошо. Но мне в руки попало письмо убийцы, и, учитывая, что он обращается к вам по имени, я решила, что вам может быть интересно. Видать, ошиблась.

Она оттолкнула меня плечом и зашагала в сторону Вондсворт-роуд. Точно же соврала. Хотя…

Я догнала ее в десяти метрах от поворота.

— Простите, — сказала я, — тяжелый был день.

Губы Бостон расплылись в подобии улыбки. Она покосилась на паб на углу.

— Угостите чем-нибудь?

В субботний вечер посетителей, разумеется, хватало, но мы смогли уединиться в пивном саду, у самой стенки. Бостон закурила. Я ждала, потягивая диетическую колу. Она снова закашлялась и поймала мой взгляд на пачку сигарет.

— Да, не надо бы мне курить, — сказала она. — Но легким все равно уже хана, так что какая разница…

— Простите, — сказала я. Все, конечно, относительно. Жизнь у меня, прямо скажем, не сахар, но я хотя бы не выгляжу, как эта женщина.

— Разговор у нас, сами понимаете, не для печати, — сказала она, делая глубокую затяжку. — Я не буду вас цитировать, ничего такого.

— Я понимаю, — сказала я, хотя лично знала нескольких полицейских, лишившихся работы и репутации после разговоров «не для печати». Блокнота у Эммы Бостон не было; возможно, где-то был запрятан диктофон. Ее потрепанная холщовая сумка лежала рядом со мной. — Но у меня сложилось впечатление, что вы на данный момент знаете больше, чем я. Я не занимаюсь этим расследованием.

— Но это вы ее обнаружили?

Я кивнула.

— Она вам что-нибудь сказала?

— Вы говорили, у вас есть какое-то письмо. — Главное было не сболтнуть лишнего из жалости. — Письмо, в котором упомянуто мое имя. Если вы пытались таким образом меня сюда завлечь, то я немедленно ухожу.

Она достала из сумки тонкую прозрачную папку с листом бумаги внутри.

— Никто, кроме меня, к нему не прикасался. Я-то не знала, что это такое. Только тогда поняла, когда распечатала конверт. Потом, конечно, сразу вложила в папку. Я же правильно поступила? — Она как будто искала одобрения с моей стороны.

— Письмо пришло по почте?

— Нет. Мне его подсунули под дверь вчера ночью. Утром обнаружила.

— Можно взглянуть?

Под пластиком оказался лист бежевой бумаги, стандартной писчей. Сложен пополам — один раз вертикально, два раза горизонтально. Заметные сгибы. Аккуратный, разборчивый почерк. Красные чернила. Что-то знакомое… И знакомое в нехорошем смысле. Я быстро прочла его, но уже на середине в щеках начало покалывать.

...

Уважаемая мисс Бостон!

Ходят слухи, что Дерзкий Джеки вернулся. Вот смеху-то! Это правда? Если да, то у полиции, надеюсь, хватит мозгов. Надеюсь, они уже идут по следу.

Спросите у детектива-констебля Флинт: эта женщина визжала? Времени отрезать ей уши не было, но забавы ведь только начинаются.

С уважением,

Ваш (не)друг.

Надеюсь, настоящее красное вам понравится.

Я вернула письмо владелице.

— Какой-то вздор. Неудачная шутка.

Бостон склонила голову, как будто присматривалась ко мне сквозь затемненные очки.

— Думаете? А вы, между прочим, побледнели.

Я отметила про себя, что впредь эту Бостон не стоит недооценивать.

— Я тоже так поначалу подумала. Но потом узнала, что вы таки были на месте преступления. Эта информация мало кому доступна.

Я пыталась не подавать виду, но меня и впрямь беспокоило то, что мое имя известно людям, с которыми я не знакома. Но еще больше — гораздо больше! — меня беспокоило то, что это письмо я уже где-то видела.